Где-то он сейчас?
Mar. 24th, 2006 03:41 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
strolerВиктор Афанасьев (отчества не помню) попал в Новосибирск по приглашению тогдашнего ректора Новосибирской консерватории в 60-е годы.А предыстория его появления примечательна.
Сын генерала, попавшего в окружение и застрелившегося в Великую Отечественную, он был принят в детдом и вместе с ним эвакуирован на восток. По ночам мальчик вставал и зачем-то уходил на кухню. Зачем? Воспитательница проследила: сдёрнув с обеденного стола клеёнку (а на самом столе им предварительно мелом была расчерчена фортепианная клавиатура!), мальчик усаживался за стол и "играл", стуча пальцами по неподатливому и немому столу одному ему слышимые аккорды - фортепиано у эвакуированных детей, конечно же, не было.
Воспитательница при первой же возможности повезла Витю в Москву и показала педагогу Московской консерватории Генриху Густавовичу Нейгаузу.Тот попросил Виктора сесть за инструмент. Мальчик играл и играл - самозабвенно и безошибочно.Г.Г.Нейгауз оставил его жить у себя - Виктор пошёл в музыкальную школу при консерватории, а затем и в саму консерваторию, которую окончил блестяще.К концу обучения его настигла беда - безответная любовь, результатом которой стало сильное пристрастие к алкоголю.
По окончании консерватории он по этой причине уже практически не мог концертировать, его пригласили преподавать в Ташкентскую консерваторию, оттуда "попросили" уйти. Вот тогда-то его и позвали - с условием трезвого образа жизни- в Новосибирск. Весь его ташкентский класс фортепиано перевёлся в Новосибирск.
Ректор А.Котляревский потребовал, чтобы новый педагог продемонстрировал своё искусство, дав в консерватории сольный концерт.В.Афанасьев попросил запереть его в профкоме, где стоял рояль и передавать ему только воду,еду и сигареты - репетировал он несколько дней.
Потом был концерт.Отдельным зрелищем на нём был сам Афанасьев - весь взмокший, беспрерывно утирающий многочисленными платками клавиатуру, лоб,рот,руки... Из блестяще сыгранного им тогда я запомнил "Фантазию-экспромт" Шопена.
После концерта я зашёл в комнатку за сцену, чтобы поблагодарить музыканта. Он стоял в углу, зажатый восхищёнными студентами, преподавателями,поклонниками с цветами...
- Ну дайте же мне подойти к нему! - громко взмолилась пожилая дама со скромным букетиком цветов. Все расступились. Дама - это была легендарная Вера Лотар-Шевченко поцеловала руки Виктору и сказала:
- Витенька, я в своей жизни слушала двух великих пианистов - Ференца Листа и Виктора Афанасьева...
Потом он снова запил, уехал, как говорят, в Саратов, потом - его следы потерялись.
А вспомнил я о нём в связи со столетием Клавдии Ивановны Шульженко. Какая тут связь? Да,вобщем никакой, если не считать, что он любил до самозабвения песни в её исполнении и всем говорил:"Ах, вы не понимаете, какая это великая певица!" У нас дома долго хранилась маленькая граммпластинка К.Шульженко,принесенная им и им же затёртая "до дыр" - В.Афанасьев мог слушать её бесконечно, ставил и ставил, прослушав до конца,- с начала и с начала, и с начала, и с начала...
Сын генерала, попавшего в окружение и застрелившегося в Великую Отечественную, он был принят в детдом и вместе с ним эвакуирован на восток. По ночам мальчик вставал и зачем-то уходил на кухню. Зачем? Воспитательница проследила: сдёрнув с обеденного стола клеёнку (а на самом столе им предварительно мелом была расчерчена фортепианная клавиатура!), мальчик усаживался за стол и "играл", стуча пальцами по неподатливому и немому столу одному ему слышимые аккорды - фортепиано у эвакуированных детей, конечно же, не было.
Воспитательница при первой же возможности повезла Витю в Москву и показала педагогу Московской консерватории Генриху Густавовичу Нейгаузу.Тот попросил Виктора сесть за инструмент. Мальчик играл и играл - самозабвенно и безошибочно.Г.Г.Нейгауз оставил его жить у себя - Виктор пошёл в музыкальную школу при консерватории, а затем и в саму консерваторию, которую окончил блестяще.К концу обучения его настигла беда - безответная любовь, результатом которой стало сильное пристрастие к алкоголю.
По окончании консерватории он по этой причине уже практически не мог концертировать, его пригласили преподавать в Ташкентскую консерваторию, оттуда "попросили" уйти. Вот тогда-то его и позвали - с условием трезвого образа жизни- в Новосибирск. Весь его ташкентский класс фортепиано перевёлся в Новосибирск.
Ректор А.Котляревский потребовал, чтобы новый педагог продемонстрировал своё искусство, дав в консерватории сольный концерт.В.Афанасьев попросил запереть его в профкоме, где стоял рояль и передавать ему только воду,еду и сигареты - репетировал он несколько дней.
Потом был концерт.Отдельным зрелищем на нём был сам Афанасьев - весь взмокший, беспрерывно утирающий многочисленными платками клавиатуру, лоб,рот,руки... Из блестяще сыгранного им тогда я запомнил "Фантазию-экспромт" Шопена.
После концерта я зашёл в комнатку за сцену, чтобы поблагодарить музыканта. Он стоял в углу, зажатый восхищёнными студентами, преподавателями,поклонниками с цветами...
- Ну дайте же мне подойти к нему! - громко взмолилась пожилая дама со скромным букетиком цветов. Все расступились. Дама - это была легендарная Вера Лотар-Шевченко поцеловала руки Виктору и сказала:
- Витенька, я в своей жизни слушала двух великих пианистов - Ференца Листа и Виктора Афанасьева...
Потом он снова запил, уехал, как говорят, в Саратов, потом - его следы потерялись.
А вспомнил я о нём в связи со столетием Клавдии Ивановны Шульженко. Какая тут связь? Да,вобщем никакой, если не считать, что он любил до самозабвения песни в её исполнении и всем говорил:"Ах, вы не понимаете, какая это великая певица!" У нас дома долго хранилась маленькая граммпластинка К.Шульженко,принесенная им и им же затёртая "до дыр" - В.Афанасьев мог слушать её бесконечно, ставил и ставил, прослушав до конца,- с начала и с начала, и с начала, и с начала...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
Вера Лотар-Шевченко
Date: 2007-02-19 05:42 am (UTC)акад. И.К.Кикоин, человек, руководивший созданием ядерного "горючего", один из отцов нашего ядерного щита (в его отделе я проработал два года)
и Н.В.Тимофеев-Ресовский, "зубр" по определению Д.Гранина, личность гигантского масштаба, отец радиационной генетики, друг Нильса Бора, десятков звёзд естествознания первой величины, человек энциклопедической эрудиции и невероятной притягательности. Увы, о нём я больше знаю со стороны, хотя однажды приходил к нему на работу и соблазнил прочитать роскошную лекцию-экспромт «Биофизика биосферы» для нас, студентов-физиков. Слушал прощальное (его выпустили из Свердловска в Обнинск) выступление "О некоторых аспектах привыкания к новым концепциям" (!) - название вполне соответствующее его юмору. Он импровизировал на темы физики, живописи, музыки. Слушатель прикасается к первоисточникам. Если Тимофеев-Ресовский говорит о С.В. Рахманинове, высказываниях Бора и других небожителей, то всё это - из личных встреч, с цитатами на соответствующем языке...
Кое-что о Тимофееве-Ресовском я знаю от его второго сына, с которым некоторое время работал (старшего сгубили в Германии за антифашистскую деятельность). Солженицын, кстати, слышал лекции Тимофеева-Ресовского в своеобразной обстановке - в камере.
Что это я отвлёкся? Занесло меня. Должно быть, вспомнилось, что и Тимофеев-Ресовский рассказывал о Вере Лота, где-то это я читал в воспоминаниях о Т.-Р.
Возвращаюсь к теме.
Веру Августовну Академгородок спасал скорее из чувства справедливости.
Учёные естествознания (настоящие учёные, «по гамбургскому счёту»), приученные к честной работе мысли, не склонные к лицемерию, двойной морали, соглашательству, компромиссам, неплохо разбираются и за пределами своей науки.
В случае с В.А. (после статьи в КП) они без особых умственных усилий могли спрогнозировать, не обсуждая вслух, траекторию её жизни в атмосфере всеобщего равнодушия, или страха, или бессилия.
Это поколение учёных слишком хорошо знало законы существования в СССР.
Через камеры, шарашки, отлучения (соратник Резерфорда Капица, с его экспериментами в ванной комнате) прошли полки лучших умов - Ландау, Туполев, Королёв и т.д. Ещё больше уничтожено - начиная от корифеев, биолога Н.И.Вавилова, брата президента АН СССР физика С.И.Вавилова и великого Н.К.Кольцова до тьмы учёных, потенциал которых так и не реализовался.
Тот же Тимофеев-Ресовский, представитель самой передовой по своим временам русской школы биологов и генетиков, один из немногих выжил только благодаря тому, что вовремя не вернулся из Германии в мясорубку, а фашистский режим не посмел его тронуть - слишком там уважали учёных. Отделался в СССР только пеллагрой и существенной потерей зрения. Да ещё многолетним сопровождением "топтуна", долговременным ограничением передвижения и деятельности. Когда грянул Чернобыль, груда научных результатов, наработанных его коллективом в Миасском заповеднике и крайне пригодных в той ситуации, тлела в каких-то сараях. Что-то такое я читал.
Думаю, воспользовавшись своими возможностями и беря под крыло В.А., Академгородок руководствовался не только и не столько эстетическими потребностями, а, в первую очередь, нравственными категориями.
Ночь, что-то я разболтался.
(Еще продолжу, что-то многословно получается)